Плавучий город - Страница 57

Девушка налила две чашки горячего кофе и подала их к столу на стеклянном подносе с металлическим держателем.

«Очень по-европейски», — отметил Кроукер, продолжая разглядывать женщину. У нее было большое, несколько простоватое лицо, в уголках губ постоянно пряталась улыбка. Затем детектив снова принялся внимательно рассматривать кухню, особенно ее заднюю стену, которая сплошь состояла из окон и застекленных дверей. За ними виднелась лужайка с множеством цветочных клумб.

— Чудесная картина, не правда ли? — спросила девушка, поймав взгляд Кроукера. — Зимой от садов веет суровостью и в то же время какой-то грустью.

— Не знаю. Мне трудно судить — не часто приходится видеть сады зимой.

Она усмехнулась и протянула ему руку:

— Кстати, меня зовут Мария.

Ее рукопожатие, как он и предполагал, было крепким и холодным.

— Лью Кроукер.

Она кивнула и заметила:

— Вы приехали в такой ранний час...

— У меня к сенатору крайне срочное дело.

— Он спустится через пять минут.

«Откуда ей это известно? — удивился Кроукер. — Откуда вообще сенатор может знать, что я жду его здесь — если провожатая еще не отходила от меня ни на шаг?»

— Я буду присутствовать при встрече, — добавила Мария.

— Вы его личный юрист?

Она рассмеялась:

— Ну что вы, помощь сенатору в этом не нужна, он сам прекрасный юрист.

Детектив еще раз внимательно осмотрел девушку с головы до ног. Если она вооружена, то где прячет пистолет? Непонятно.

— Вас что-то смущает? — поморщился детектив. — А ведь я работаю в федеральном разведагентстве. В агентстве сенатора, между прочим.

— Мистер Кроукер, мне платят огромные деньги за то, чтобы я постоянно оставалась подозрительной. И дело вовсе не в вас лично.

— Надо же. Ну ладно. По крайней мере, после ваших слов я чувствую себя поуютнее.

Она рассмеялась. Это был хороший смех — открытый, от души. Мария все больше ему нравилась. Кроукер любил людей, у которых было чувство юмора.

— Вы давно работаете у сенатора?

— Я для этого слишком молода. Всего около года.

— А какова судьба вашей предшественницы?

Мария обнажила в улыбке ряд ослепительно белых зубов:

— Предшественника. Он оказался менее приспособленным к этой работе.

И тут из-за стены раздался голос:

— Развлекаете нашего друга, Мария?

— Да, сэр.

Кроукер обернулся и увидел высокого седовласого мужчину с мрачным крупным лицом и прозрачными голубыми глазами. Казалось, даже комната изменилась, когда в нее вошел этот человек. Он ступал медленно, но то была не стариковская медлительность — скорее, уверенная поступь морского волка, привыкшего к качающейся палубе под ногами. Мужчина слегка сутулился, словно самый высокий потолок был для него все же низковат. Сенатор в своих дешевых слаксах, полотняной рубашке и тяжелой суконной куртке больше походил на фермера, чем на одного из самых могущественных и влиятельных политиков в американской столице.

— Он прошел электронный контроль, — сообщила Мария, кивнув головой в сторону гостя. — Оружия, подслушивающих устройств, микромагнитофонов не обнаружено. Чистенький.

Дедалус удовлетворенно хмыкнул и энергично — возможно, даже чересчур — потряс руку Кроукера.

— Я Ричард Дедалус, мистер Кроукер. Итак, вы из нашего агентства?

«Он слышал наш разговор с Марией, значит, по всему дому расставлены микрофоны и, вполне возможно, скрытые видеокамеры. Что и требовалось доказать», — подумал Кроукер и произнес:

— И да, и нет.

— Вот как? — удивленно поднял брови сенатор.

— Дело в том, что мистер Лиллехаммер нанял меня для расследования убийства Доминика Гольдони. Он подозревал, что не все сотрудники агентства безупречно чисты.

— Понимаю, — кивнул Дедалус. — Прежде всего его тревожил Леон Ваксман. Да, это была наша ошибка.

Дедалус многое не договаривал. Не мог же он не знать, что почивший Леон Ваксман — это Джонни Леонфорте?

— Я вижу, кофе выпит. Тогда, если вы не против, пройдемся до теннисного корта. Все трое направились к двери.

— Простите, но так ли уж обязательно присутствие Марии? — осведомился детектив.

— После истории с Ваксманом — боюсь, что да.

Они нырнули в утренний туман. Мария держалась в нескольких шагах позади, поглядывая то на собеседников, то вокруг себя. Вдалеке Кроукер опять увидел садовника. Он остановил свой минитрактор и сейчас возился с каким-то вечнозеленым растением у утла корта.

— Некоторые вещи лучше обсуждать без лишних свидетелей, — сказал сенатор, не уточнив, впрочем, кого он имеет в виду. Возможно, он говорил о своей же собственной электронной системе наблюдения.

«Если так, то это забавно», — подумал Кроукер.

— Я разыскиваю одну женщину, — сказал детектив. — Знаю, она входит в штат агентства — или, по крайней мере, входила, когда был жив Лиллехаммер. Поэтому я и пришел к вам.

— Ее имя?

— Веспер Архам.

Сенатор ответил не сразу, его дыхание заметно участилось.

— А почему она вас интересует?

— Я расследую убийство Гольдони и у меня к этой даме есть несколько вопросов.

Сенатор резко остановился.

— Боже правый, но Лиллехаммер умер три месяца назад, Кто же приказал вам продолжать расследование?

— Но ведь никто не отдавал приказа это дело прекратить.

Дедалус, прищурившись, посмотрел прямо в глаза детективу.

— Вы меня потрясли, мистер Кроукер. Немногие сотрудники проявляют такое рвение. А кто вам сейчас платит, могу я узнать?

— Никто.

— Вы либо крайне любопытны, либо очень принципиальны, — пробормотал Дедалус. — Скоро узнаем, какое из этих предположений правильно.